Охота Гвина

Охота Гвина
Автор: Лорна Смитерс (с)
Перевод: Анна Блейз (с)

В современном язычестве Гвин ап Нудд обычно считается предводителем «Дикой охоты». До того, как Якоб Гримм в своей «Немецкой мифологии» (1835) ввел универсальный термин Wilde Jagd («Дикая охота»), потусторонняя охота в различных формах, известных по всей Европе, называлась по имени своего предводителя — например, «Охота Вотана», «Свита Эллекина/Арлекина» или «Двор короля Герлы». Здесь мы сосредоточимся на ее валлийской версии — «Охоте Гвина».

Первое упоминание о Гвине как охотнике в литературных источниках обнаруживается в повести «Килох и Олвен» (1090), где сказано: «Турха Труйта не удастся загнать, пока не будет найден Гвин ап Нудд». Это наводит на мысль, что охоту на Турха Труйта, «Короля вепрей» первоначально возглавлял именно Гвин, а не Артур. Согласно тексту повести, записанному уже в христианскую эпоху, Турх Труйт когда-то был королем, которого Бог превратил в кабана «за грехи». За этой поздней трактовкой скрывается языческое предание, в котором «кабан» был человеком-оборотнем. Гвин охотился на человека — на переменчивую человеческую душу.

Далее о Гвине говорится: «Бог вложил в него ярость демонов Аннона, чтобы те не погубили мир. Избавить его от этого не удастся». И здесь перед нами тоже позднейшая христианская интерпретация, скрывающая роль Гвина как защитника и правителя Аннона: в своем королевстве и в себе самом Гвин хранит и сдерживает яростных духов, среди которых есть и фейри, и души умерших.

Гребень, бритва и ножницы, которые Турх Труйт по какой-то загадочной причине носит у себя между ушей, — это, быть может, предметы погребального инвентаря. Если так, то Турх — одна из этих беспокойных душ, которая снова и снова возвращается в земной мир, а Гвин раз за разом загоняет ее в океан (в «глубину», символизирующую Аннон).

В позднем фольклоре Гвин охотится на души с «гончими Аннона» (Кон Аннон), которые также именуются «небесными гончими» (Кон Вибир) и «трупными псами» (кон кирф). В числе этих гончих — Дормах, охотничий пес Гвина, белый с красным носом. Увидеть или услышать Кон Аннон — к скорой смерти. Возможно, это поверье восходит к более древним преданиям, согласно которым волки и псы наряду с птицами-падальщиками (Гвин также ассоциируется с вóронами, каркающими «над свежей кровью») пожирают тела, после чего Гвин собирает души павших.

Есть очаровательная легенда о скрипаче по имени Нед Пью (он же — Иоло ап Хив), который навсегда ушел в пещеру Таг-и-Клегир, наигрывая на скрипке «Прощание Неда Пью»:

Оставить любимую, дом и друзей,
Скитаться над морем в осенней грозе,
Садиться на мачту, как свистнет моряк,
Средь буйных ветров, нагоняющих мрак!

Сменяв свою скрипку на охотничий рожок, Нед становится главным псарем Гвина и с тех пор каждый год, в Канун зимы (Нос Калан Гэав), горячит псов Аннона над Кадер Идрис.

Известно немало случаев, когда Гвин (под собственным именем или же переосмысленный как демон-охотник или король Волшебной страны) со своей охотой или самостоятельно забирает и души живых. В Канун зимы Гвин отнимает у Гвитира свою возлюбленную Крейддилад и забирает ее в Аннон. Нисхождением Крейддилад в подземный мир Гвина объясняется приход зимы. Возможно, на этом древнем сезонном мифе отчасти основаны более поздние народные сказки о похищениях людей.

У нас, на границе Ланкашира и Йоркшира, рассказывали о леди Сибил, хозяйке башни Берншоу, которая подолгу бродила в холмах и на болотах, слушая диких лебедей: их крики напоминали ей о «диких охотниках и призрачных всадниках». В конце концов, некий «демон» унес ее с головокружительных высот Игл-Крэг — Орлиной скалы, нависающей над Кливиджерским ущельем:

Тотчас она почувствовала, как мчится по воздуху, без дорог… и почудилось ей, что под ногами у нее лежит весь мир, и все царства земные проносятся внизу, словно картины, сменяющие друг друга в грандиозном, нескончаемом шествии. Затем видение переменилось. Все стало расплываться и тускнеть, словно окутавшись туманом; и вдруг она снова оказалась на той же одинокой скале, а провожатый ее стоял рядом. 

Гвин ап Нудд, «Белый сын Тумана», тоже странствует «между небом и воздухом» и движется «сквозь облака». Думаю, что Гвин и есть тот «призрачный всадник» и «провожатый» леди Сибил.

Возможно, именно Гвин наделяет Сибил и способностью к превращениям: он — бог метаморфоз. Сибил принимает обличье лани; человек по имени Уильям Таунли выслеживает и загоняет ее, после чего Сибил приходится выйти за него замуж. Позже она пытается бежать от мужа, превратившись в кошку, но терпит неудачу и погибает. Ее хоронят там же, где поймали, на Орлиной скале, — и с тех пор каждый год, в Канун зимы, там показываются призраки леди Сибил и Уильяма.

В окрестностях селения Кливиджер также водятся «Окаянцы Гавриила» — трупные псы, английский эквивалент Кон Аннон. Стихотворение Филипа Хэмертона «Окаянцы Гавриила», основанное на легенде о леди Сибил, начинается со строк: «Дикие всадники? То был полет лебедей, / Но как незримо летели они в поднебесье…»

Гвин и его охота связаны с полетом души и духовным экстазом. Христианская церковь осуждала экстатические встречи с иномирными созданиями и перетолковывала их как истории похищения души каким-нибудь демоническим охотником или королем Волшебной страны; рыцари и герои в этих легендах отвоевывали «бедную душу» и возвращали ее в земной мир (хотела она того или нет…).

Когда сама я приняла брошенный Гвином вызов и отправилась с ним в иномирный полет, вверив душу его попечению, он показал мне такие уголки древнего Ланкашира, где люди жили в озерных селениях на сваях и ходили по деревянным настилам, а по округе медленно полз ледник, несший собой суровые, вьюжные зимы.

Это навело меня на мысль, что поклоняться Гвину как богу охоты и провожатому мертвых и живых между мирами в этих краях начали очень давно, еще на излете ледникового периода. Юрий Лейч отождествляет Гвина с созвездием Ориона, а Дормаха — с созвездием Большого Пса (альфа Большого Пса, Сириус, — это нос Дормаха). Гвин —древнебританский Небесный Охотник, восходящий из Аннона в Канун зимы, Нос Калан Гэав, и царствующий на небе в темные зимние месяцы.

Нос Калан Гэав — это «ночь духов» (ysbrydnos), когда по небу скачет охота Гвина, когда открываются границы между миром людей и Анноном, между жизнью и смертью, и нарушаются законы, правящие пространством и временем. Это пора перелетных лебедей и диких гусей. Это время перехода душ; время сокровенной магии.

В завершение приведу отрывок из «Повести о Кигве» Шаны Хейтон, живо напоминающий мне о собственном опыте полета с Гвином:

На плечо ей легла рука… твердая, утешительная, прогоняющая отчаяние. Сильнейший из всех снова был с ней, как и тогда, в лесу, — и обещал без слов, что останется до конца ее бдения. Со слезами на глазах она поблагодарила его и почувствовала, как он заключает ее в объятия. С того дня они странствовали по свету вдвоем. Он показал ей то, что знал лишь он один. С ним она коснулась холодного, твердого лика луны и прошлась по черной коре небосвода. Она узнала, что звезды на вкус — как черника, а северный ветер — это на самом деле огромная река, истоки которой укрыты в горах солнца. Он дарил ей самоцветные ожерелья и венцы, он открывал стволы дубов, чтобы она полакомилась медом. Ему не было равных.

Источники

• Jacob Grimm, Deutsch Mythologie
• J. Gwengobryn Evans, The Black Book of Carmarthen. Lightning Source,1901.
• John Rhys, Celtic Folklore: Welsh and Manx. Oxford, 1901.
• John Roby, Traditions of Lancashire I (1872)
• Philip Hamerton, The Isle of Loch Awe and Other Poems of My Youth. Forgotten Books, 2017.
• Sian Hayton, ‘The Story of Kigva’, Within the Hollow Hills. Lindisfarne Books, 1995.
• Sioned Davies (transl.), The Mabinogion. Oxford University Press, 2007.
• T. Gwynn Jones, Welsh Folklore and Folk-Custom. Redwood Burn, 1979.

Lorna Smithers (c)
Перевод: Анна Блейз (с)

Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.